во всю голову крепкий человек
то есть - Архипелаг.
Еще три странички - и новые открытия.
Кажется, несварение наступит быстрее, чем я думала.
стр.32.
"...Однако сокамерники мои - танкисты в черных мягких шлемах, не скрывали (причин ареста). Это были три честных, три немудрящих солдатских сердца - род людей, к которым я привязался за годы войны, будучи сам и сложнее и хуже. Все трое они были офицерами. Погоны их тоже были сорваны с озлоблением, кое-где торчало и нитяное мясо.На замызганных гимнастерках светлые пятна были следы свинченных орденов, темные и красные рубцы на
лицах и руках- память ранений и ожогов. Их дивизион на беду пришел ремонтироваться сюда, в ту же деревню, где стояла контр-разведка СМЕРШ 48-й Армии.Отволгнув от боя, который был позавчера, они вчера выпили и на задворках деревни вломились в баню, куда, как они заметили, пошли мыться две забористые девки.От их плохопослушных пьяных ног девушки успели, полуодевшись, ускакать.Но оказалась одна из них не чья-нибудь, а - начальника контр-разведки Армии.
Да!Три недели уже война шла в Германии, и все мы хорошо знали:окажись девушки немки - их можно было изнасиловать, следом расстрелять, и это было бы почти боевое отличие; окажись они польки или наши угнанные русачки - их можно было бы во всяком случае гонять голыми по огороду и хлопать по ляжкам - забавная шутка, не больше."
1) три насильника, пусть и не состоявшиеся, кажутся лирическому герою честными, хорошими людьми.
2) Лирический герой считает нормальным изнасилования и убийства немецких девок.
3) Автор беспардонно художественно преувеличивает положение мирного населения на занятых советской армией территориях. Никто не говорит, что преступлений советскими солдатами не совершались вовсе. За первые месяцы трибуналами было осуждено за преступления против мирного населения (в том числе к расстрелу) 4 тысячи офицеров. Солдат, конечно, больше. Доклад прокурора 1го Белорусского (за 22/4 - 10/5. Это 7 армий = более 700000 солдат и офицеров) - зафиксировано 72 изнасилования. Дивно красивое преувеличение.
стр 33:
"..Будто беспокоясь, что с наступлением дня нам в карцере станет слишком просторно, к нам тут же подкинули пятого. Он вшагнул в новенькой красноармейской шинели, шапке тоже новой, и, когда стал против волчка, явил нам курносое свежее лицо с румянцем во всю щеку.
-- Откуда, брат? Кто такой?
-- С той стороны, -- бойко ответил он. -- Шпиён.
-- Шутишь? -- обомлели мы. (Чтобы шпион и сам об этом говорил -- так никогда не писали Шейнин и братья Тур!)
-- Какие могут быть шутки в военное время! -- рассудительно вздохнул паренёк. -- А как из плена домой вернуться? -- ну, научите.
Он едва успел начать нам рассказ, как его сутки назад немцы перевели через фронт, чтоб он тут шпионил и рвал мосты, а он тотчас же пошёл в ближайший батальон сдаваться, и бессоный измотанный комбат никак ему не
верил, что он шпион, и посылал к сестре выпить таблеток..."
Еще один милый персонаж. Пленный, засланный в советский тыл как диверсант. Кто-то не понимает, что первого согласившегося не пошлют? Что диверсант проходили подготовку и проверки, в том числе кровью?
Нюню. Нюню.
Кажется, скоро я не смогу жрать этот кактус, даже первой главы не дочитаю.
Еще три странички - и новые открытия.
Кажется, несварение наступит быстрее, чем я думала.
стр.32.
"...Однако сокамерники мои - танкисты в черных мягких шлемах, не скрывали (причин ареста). Это были три честных, три немудрящих солдатских сердца - род людей, к которым я привязался за годы войны, будучи сам и сложнее и хуже. Все трое они были офицерами. Погоны их тоже были сорваны с озлоблением, кое-где торчало и нитяное мясо.На замызганных гимнастерках светлые пятна были следы свинченных орденов, темные и красные рубцы на
лицах и руках- память ранений и ожогов. Их дивизион на беду пришел ремонтироваться сюда, в ту же деревню, где стояла контр-разведка СМЕРШ 48-й Армии.Отволгнув от боя, который был позавчера, они вчера выпили и на задворках деревни вломились в баню, куда, как они заметили, пошли мыться две забористые девки.От их плохопослушных пьяных ног девушки успели, полуодевшись, ускакать.Но оказалась одна из них не чья-нибудь, а - начальника контр-разведки Армии.
Да!Три недели уже война шла в Германии, и все мы хорошо знали:окажись девушки немки - их можно было изнасиловать, следом расстрелять, и это было бы почти боевое отличие; окажись они польки или наши угнанные русачки - их можно было бы во всяком случае гонять голыми по огороду и хлопать по ляжкам - забавная шутка, не больше."
1) три насильника, пусть и не состоявшиеся, кажутся лирическому герою честными, хорошими людьми.
2) Лирический герой считает нормальным изнасилования и убийства немецких девок.
3) Автор беспардонно художественно преувеличивает положение мирного населения на занятых советской армией территориях. Никто не говорит, что преступлений советскими солдатами не совершались вовсе. За первые месяцы трибуналами было осуждено за преступления против мирного населения (в том числе к расстрелу) 4 тысячи офицеров. Солдат, конечно, больше. Доклад прокурора 1го Белорусского (за 22/4 - 10/5. Это 7 армий = более 700000 солдат и офицеров) - зафиксировано 72 изнасилования. Дивно красивое преувеличение.
Вопросы историкам. Четвертый выпуск from asdfghjkl on Vimeo.
стр 33:
"..Будто беспокоясь, что с наступлением дня нам в карцере станет слишком просторно, к нам тут же подкинули пятого. Он вшагнул в новенькой красноармейской шинели, шапке тоже новой, и, когда стал против волчка, явил нам курносое свежее лицо с румянцем во всю щеку.
-- Откуда, брат? Кто такой?
-- С той стороны, -- бойко ответил он. -- Шпиён.
-- Шутишь? -- обомлели мы. (Чтобы шпион и сам об этом говорил -- так никогда не писали Шейнин и братья Тур!)
-- Какие могут быть шутки в военное время! -- рассудительно вздохнул паренёк. -- А как из плена домой вернуться? -- ну, научите.
Он едва успел начать нам рассказ, как его сутки назад немцы перевели через фронт, чтоб он тут шпионил и рвал мосты, а он тотчас же пошёл в ближайший батальон сдаваться, и бессоный измотанный комбат никак ему не
верил, что он шпион, и посылал к сестре выпить таблеток..."
Еще один милый персонаж. Пленный, засланный в советский тыл как диверсант. Кто-то не понимает, что первого согласившегося не пошлют? Что диверсант проходили подготовку и проверки, в том числе кровью?
Нюню. Нюню.
Кажется, скоро я не смогу жрать этот кактус, даже первой главы не дочитаю.